Обычно каждые два года - в период президентских и парламентских
выборов - тема взаимоотношений с Россией с новой силой муссируется в украинском
обществе и, давайте говорить честно, становится чуть ли не козырной картой в
арсенале предвыборных обещаний кандидатов. Причем если в восточных областях
решительно уверяют о необходимости дальнейшего всестороннего сближения с
Россией, вплоть до придания русскому языку статуса второго государственного, то
в западных регионах яростно отстаивают идею полного разрыва с восточным соседом.
Казалось бы, об этом действительно говорено предостаточно, но весь парадокс как
раз в том, что все одиннадцать лет независимости Украины на практике
осуществлялся самый печальный из возможных вариантов, во многих аспектах
невыгодный для России, а для нас так просто губительный.
Не стал исключением и прошлый год, помпезно названный годом Украины в России, торжественно открытый и закрытый президентами двух государств, но на деле ничего существенного для нас, кроме нескольких дополнительных концертов украинских мастеров искусств в российских городах, не принесший. Можно, конечно, говорить о газовом консорциуме, но до сих пор никто вразумительно так и не объяснил, кому - России, Украине или Европе - его появление на свет более всего выгодно. Прочие экономические контакты между бывшими братскими республиками стали возможными, как это ни печально, скорее, вопреки общей тенденции и развиваются они исключительно за счет личной инициативы руководителей заинтересованных во взаимном сотрудничестве предприятий и фирм.
На наш взгляд, природа этого парадокса во многом определяется исторически сложившейся объективностью. Причем как за последние годы, так и за более значимый для истории период. И вот что интересно, любые ее исследования с точки зрения державообразующих для Украины начал не выгодны государству вообще. Это касается и многовековой истории народа, традиционно проживающего в границах современной Украины, и последних семидесяти лет строительства не ведомого доселе никому коммунизма, и самых последних лет новейшей нашей истории.
Ни для кого не секрет, что несколько веков украинцы жили в пределах разных государств, разделяемые даже религиями, не то что экономическими, классовыми и культурными устоями. Естественно, это не могло не сказаться на менталитете и природе жизненных ценностей людей, проживающих в различных регионах нынешней Украины.
Затем настало время советской власти. Причем опять-таки она со всеми своими плюсами и минусами входила в жизнь украинского народа в разное время и с разным качеством. Как можно сравнивать отношение к Советам в пролетарском Харькове, где, собственно, в 1918 году была провозглашена Советская власть в Украине, и в древнем Львове, где с приходом новой власти в 1940 году начались массовые аресты, репрессии и высылки населения?
И, наконец, независимость, обрушившаяся на всех нас в 1991 году, к которой никто из нас не был готов.
О каждом из этих периодов можно говорить бесконечно, но мы остановимся, естественно, на последнем. Не только потому, что мы его современники, что в массе своей не хотим тупого возврата в <светлое будущее>, а потому, что говорить о существовании реальных державообразующих начал в украинском обществе прошлых лет и минувших веков не приходится. Историки прекрасно это знают, но, исходя из тех или иных политических соображений, трактуют отдельные исторические факты, имевшие место в действительности, ориентируясь на сиюминутный спрос. Помните, даже творчество Тараса Шевченко пытались использовать в угоду политическому моменту, но не вышло. Ну нет в работах великого Кобзаря ни слова о происках москалей, подавляющих свободу и независимость Украины, в отличие от иных захватчиков, исторически засматривающихся на нашу страну.
Как это ни грустно осознавать, окончательная независимость Украине была <дарована> незабвенным ГКЧП. Тогдашние киевские руководители, трусливо отмолчавшись в первые дни московского путча, когда стало ясно, что Ельцин подавил незадачливых ГКЧПистов, быстренько созвали Верховный Совет УССР и провозгласили независимость. От кого? От опасности возрождения тоталитарной империи - так это надо было делать в первые часы путча - или от победивших на тот момент демократических сил России? Тоже, между прочим, вопрос не из простых и старательно сегодня замалчиваемый всеми.
Потом был референдум, на котором граждане советской еще, по сути, Украины все как один высказались в поддержку независимости. Сегодня невозможно восстановить, кто и что имел в виду, голосуя за отделение от Москвы. Наверное, всем к тому времени надоело ездить в Белокаменную за покупками, и искренне верилось, что с приходом независимости украинского сала на всех хватит с избытком.
Увы. Как резюмировал отец украинской розбудовы, <маємо те, що маємо>.
Опять-таки не станем перечислять все наработанные за это время минусы. Они у всех на виду. Более того, наверное, если сегодня вновь провести референдум с точно таким же вопросом, то немалый процент граждан нынешней Украины проголосовали бы за возврат в тот прежний СССР. Мотивировка известна - многократное снижение жизненного уровня. Вот и попробуем разобраться, почему именно так получилось.
Ответ лежит на поверхности, но назвать его, значит, признать, что все державообразующие телодвижения нашими руководителями делались заведомо ошибочно, чтобы не сказать, преступно. И первое - это полное отсутствие осознания того, кому 24 августа 1991 года адресовалась независимость - всем людям, оказавшимися на утро следующего дня гражданами независимой Украины, или этническим украинцам, названным позднее <титульной нацией>. То есть коль Франция для французов, Италия для итальянцев, то почему бы Украине не быть для украинцев? Так тоже можно. Но вот ведь вопрос, а кто может считаться настоящим украинцем? И как-то само собой получилось, что на эту роль стали претендовать исключительно выходцы из западных областей Украины, как известно, позднее всех прочих вкусивших прелести жизни под московским руководством. Мы на востоке оказались заведомо неполноценными украинцами, хотя во многом наши области уже тогда кормили и продолжают кормить державу, не говоря уже о том, что все то, за что Европа может уважать нашу страну и считаться с нами, создано на Левобережной Украине. Ну а что касается, например, полтавчан - казалось бы, представителей центрального, самого украинского, региона - то они вообще остались без права голоса на самоопределение.
Конечно, официально об этом никто не говорил вслух, но именно эту идеологическую идею строительства украинской независимости архитекторы новой Украины взяли на вооружение. Почему? Да потому что для ее реализации ничего особенного делать не надо. Кричи погромче с трибуны и все.
Кто-то из великих сказал, что человек начинает доказывать исключительность своей национальности тогда, когда ничего другого не умеет делать. Еще раз увы. Нашим высшим руководителям было не до осмысления прописных истин. А может, они, действительно, ничего другого не умеют делать? Так или иначе такая ограниченная идеология привела к единственно возможной экономической доктрине - <будем жить при лучине, лишь бы не с москалями>. А ломать, как известно, не строить. На глазах рушились экономические связи, останавливались заводы, люди оставались без средств к существованию. Причем и в России, и в Украине.
У нас в Харькове, традиционно, еще с царских времен, ориентированного на всю огромную страну, этот разрыв ощущался острее и больнее. Киев был занят презентацией независимости на уровне мирового бомонда, тот дипломатично поддакивал, сулил помощь и злорадно потирал руки, видя, как останавливались наши предприятия. Да что говорить, все это прошло через нашу с вами жизнь и ой как больно ударило по карману.
Потребовалось более десяти лет, чтобы очевидность тех ошибок стала ясна. Умолкли национально-озабоченные и западно-ориентированные. У первых в бесконечных спорах о государственной символике и вреде русского языка не нашлось времени для выращивания постоянно упоминаемого сала, которое москали, кстати, уже десять лет не отнимают, а вторые, хочется верить, наконец-то убедились в бесперспективности упований на помощь доброго дяди с Запада.
И все вспомнили о том, что так старательно ломали эти годы. Нет, не станем - это было бы глупо - утверждать, что в отношениях Украины и России произошел разительный перелом, хотя и проведение украинско-российского бизнес-форума в Харькове, и объявление года Украины в России являются не случайными событиями. В обеих странах появилась новая генерация руководителей-прагматиков, которые не просто восстанавливают прежние связи, как это может показаться неискушенному наблюдателю, а организуют их на новом экономическом и политическом уровне. Ведь понятно же, что если Борис Николаевич мог простить нам несанкционированные отборы газа, то с Владимиром Владимировичем это не пройдет.
Другими словами, становится очевидно, что жизнь снова требует от нас принятия решения. Или мы хотим и дальше метаться из стороны в сторону, подыскивая для оправдания своей несостоятельности сомнительные теории и попутчиков, или станем сосуществовать со всеми по единым законам и правилам, прагматично просчитывая каждый шаг. Больно было наблюдать, как подобострастно комментировали наши лидеры и политологи каждый кивок и знак внимания, оказанный украинской делегации на саммите НАТО в Праге, куда в конце концов наш президент был допущен и усажен с кем-то рядом. Все это напоминает одну известную сказку, но в которую мы старательно дописываем для себя никому не понятную и не вписывающуюся в общий сценарий роль. Ничего вразумительного не добавили и народные избранники нового созыва, не сумевшие за девять месяцев выродить что-нибудь более существенное, нежели невнятное большинство, что заставило президента Леонида Кучму во время традиционного новогоднего обращения не только желать счастья и добробута, а и провести общенациональную политинформацию.
Но наступивший год все-таки объявлен годом России в Украине. России, а не кого-нибудь из вновь испеченных ситуативных друзей. Потому что, как бы прагматично ни был устроен нынешний мир, мы живем не только лапками Буша и турецкой кожей, но прежде всего необъяснимым внутренним единением, связывающим нас всех и каждого в отдельности многие века. Трагедия на Дубровке нам так же ужасна, как и катастрофа во Львове. И каждое повышение пенсий у российских граждан отдается у нас приятным пониманием. Потому что между нами больше общего, чем различного, жизнь все равно заставит нас и наших руководителей понимать это, отодвигая амбиции на второй план.
Ведь мы одной крови.
